Предлагаем вам отправиться с нами в научно-театральное путешествие длиной в две с половиной тысячи лет и посмотреть, как театральные архитекторы обуздали звуковую волну.
Первая остановка – Античный театр. Он появился в Греции в V веке до нашей эры. Количество зрителей тогда исчислялось десятками тысяч и разместить их было непростой задачей. Тогда и возникли античные амфитеатры – ряды скамей, расположенные на холме полукругом. Ландшафт Древней Греции был холмистым, поэтому долго подыскивать подходящее место и перестраивать его не требовалось – сама природа давала подсказки.
Действие происходило на площадке (она называлась проскений) внизу, оттуда звук быстро распространялся вверх. Но всё равно требовались хитрости для усиления звука. Иначе как актёру перекричать многотысячную толпу, которая, очевидно, не сидит тихо? Гудение в зале (а это низкочастотные колебания) гасил известняк, из которого строились сидения амфитеатра.
Также в проходах, по которым зрители могли подниматься выше или ниже, звуковые волны, идущие со сцены, многократно и быстро отражались, поэтому звук молниеносно доносился до верхних рядов. Среди зрительских мест размещали специальные резонирующие сосуды, звук попадал внутрь них, отражался и накладывался на другую падающую звуковую волну – так образовывалась стоячая волна. У неё была большая амплитуда – это значит, что звук становился громче.
Помимо этого известно, что актёры выступали в масках, отверстия для рта в которых были в форме воронки. Внутри эта воронка обрамлялась металлом для большего звукового резонанса: получается, древнегреческие актёры говорили как в рупор.
Следующая остановка – Средневековый театр. В эпоху диктата церкви (её границы определяют по-разному, часто начиная с V века нашей эры и заканчивая примерно XV веком) не было построено новых театральных зданий. Поначалу театрализованные представления на библейские темы проходили прямо внутри церкви, перед алтарём. Здесь распространению звука способствовала церковная архитектура, в которой система параболических сводов всегда давала возможность слышать все звуки во время службы.
Спустя время, театрализованное действо вышло за пределы церкви и стало проходить у её входа. Здесь не придумывали никаких особенных акустических ухищрений, в конце концов, все зрители и так знали сюжеты средневековых театральных представлений, чего не было слышно – то было видно и понятно.
Следующая остановка – театр эпохи Возрождения (и ещё несколько веков после, в которые всё совершенствовали, но не так много изобретали). Именно в эту эпоху в Италии была изобретена сцена-коробка, считающаяся сегодня «традиционной театральной сценой» (что не совсем правда, потому что большую часть своей истории театр провёл под открытым небом). Такой тип театрального здания существует до сих пор и является самым распространённым.
За несколько веков существования такого театрального здания внутри проходили немалые перемены – появлялась оркестровая яма, менялось расположение лож, высота и угол наклона пола в партере, обнаруживались материалы, которые лучше других отражают звук. Появилось такое понятие, как «архитектурная акустика». При проектировании театральных зданий специалисты стали учитывать длину зала, глубину и ширину сцены, высчитывать оптимальные габариты всего, что находится внутри.
Как вы думаете, почему оркестровая яма – это яма, а не возвышенность? Потому что, каким бы ни был сильным оперный вокалист, ему не под силу петь громче, чем играет оркестр. Ниша, в которой находятся музыканты, не усиливает, а поглощает звук, в свою очередь голос артиста на сцене усиливается в пространстве зала. Так вместе они могут добиваться идеального звучания.
Теперь отправляемся в ХХ век. Сначала микрофоны стали появляться на радиостанциях, потом на выступлениях эстрадных артистов и музыкантов. В драматическом театре микрофоны начали использоваться ближе к концу века, когда стали сначала беспроводными, а потом петличными (такие надеваются как ободок на исполнителя и освобождают ему руки).
Также используются подвесные микрофоны. Они равномерно «подзвучивают» всё происходящее на сцене.
Традиционным театральным зданием по-прежнему остаётся итальянская сцена-коробка, со всеми преимуществами и недостатками распространения звука внутри, однако, начиная с 60-х годов, театр начинает осваивать новые пространства. Спектакли теперь проходят в ангарах, на заводах, на улице.
В театральных экспериментах никто не стремится к передаче идеально чистого звука, все «шероховатости» теперь входят в художественное решение постановки.
Итак, конечная остановка – наши дни. Сегодня спектакль может проходить где угодно, искусство стремится быть максимально разнообразным. В театре-коробке быстро поняли, что усилительная техника, какой бы современной она ни была, всё равно искажает восприятие голоса актёра, придаёт другие оттенки звучания, когда этого не требуется. Голос персонажа в спектакле - это одна из важных его характеристик, поэтому режиссёры стали использовать речь в микрофон как особый театральный приём. Такое звучание в разных спектаклях стало «особенностью», герои стали говорить в микрофон не просто для усиления или искажения голоса, а по какой-то другой художественной причине. Сегодня это может быть что угодно: и момент отстранения актёра от своего персонажа, и разделение одного мира в спектакле от другого, и просто усиление адресности повествования к зрителю.
Некоторые современные спектакли, в которых зритель находится в активной позиции (не сидит в зале, а перемещается внутри какого-то особенного пространства), индивидуализируют подачу звука – передавая его каждому через наушники. И такой подход в корне меняет восприятие звука.
Изменилась и театральная технология. Стали появляться новые театральные комплексы и отдельные здания, оснащённые по последнему слову техники, готовые быстро трансформироваться под самые смелые идеи режиссёра. Но, в общем, законы физики остались прежними. Поэтому современная театральная архитектура и акустика занимается тем, что подбирает ещё более совершенные материалы для лучшего распространения звука, а музыкальная техника стремится к передаче более качественного и естественного звучания через микрофоны и усилители.
Что будет дальше? Не знаем, но, вероятно, техника станет ещё совершеннее, а человек всё-таки не забудет, что он человек.
